Судья Магомедов Р.А. дело №к-162/21
Апелляционное постановление
Верховный Суда Республики Дагестан в составе председательствующего – судьи ФИО21
при секретаре ФИО8,
с участием: прокурора ФИО9,
обвиняемого ФИО3, его защитника адвоката ФИО10,
обвиняемого ФИО4, его защитника адвоката ФИО11,
обвиняемого ФИО12, его защитника адвоката ФИО22,
обвиняемого ФИО5, его защитника адвоката ФИО13,
обвиняемого ФИО6, его защитника адвоката ФИО14
рассмотрел в судебном заседании материал по апелляционным жалобам адвокатов ФИО15, ФИО11, ФИО22, ФИО16, ФИО14 на постановление Советского районного суда г. Махачкалы от <,дата>, о продлении срока содержания под стражей
ФИО5, <,дата>, г.р., ФИО4, <,дата>, г.р., ФИО6, <,дата>, г.р., ФИО1, <,дата>, г.р., ФИО3, <,дата>, г.р., обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, на 2 месяца 29 суток, а всего до 7 месяцев 29 суток, т.е. до <,дата>, включительно.
ФИО2, <,дата>, г.р., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ, на 3 месяца, а всего до 4 месяцев 15 суток, т.е. до <,дата>, включительно.
Постановление суда в части продления срока содержания под стражей ФИО1 никем не обжаловано.
Заслушав доклад судьи ФИО21, выступление адвокатов ФИО10, ФИО11, ФИО22, ФИО13, ФИО14, обвиняемых ФИО3, ФИО4, ФИО2, ФИО5, ФИО6, просивших отменить обжалуемое постановление суда, изменив в отношении них меру пресечения на более мягкую, мнение прокурора ФИО9, полагавшего постановление суда подлежащим оставлению без изменения, суд
установил:
В апелляционной жалобе адвоката ФИО15 ставится вопрос об отмене постановления суда и изменении ФИО3 меры пресечения на домашний арест.
В обоснование жалобы указано, что судом не исследованы в должной мере основания причастности ФИО3 к инкриминируемому ему уголовному преступлению.
Так, по мнению следователя, имеются достаточные основания полагать, что обвиняемый, находясь на свободе, может скрыться от органов следствия и суда с целью избежать назначения наказания, продолжить заниматься преступной деятельностью, воздействовать на свидетелей с целью изменения ими показаний, согласовать свою позицию с иными участниками, чем воспрепятствовать расследованию и что указанные обстоятельства являются реальными, обоснованными, подтверждаются достоверными сведениями, содержащимися в представленных органами предварительного следствия материалах, а также обусловлены характером инкриминируемого деяния.
И суд, к сожалению, признал данные доводы следователя, которые ни чем не мотивированы, необходимыми и достаточными для продления ФИО3 срока содержания под стражей.
Органом предварительного следствия не представлены в суд, какие либо сведения и доказательства об осуществлении предусмотренных Федеральным законом от <,дата>, № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей иных участников уголовного судопроизводства», в порядке установленных данным Федеральным законом мер безопасности, направленных на защиту жизни, здоровья и (или) имущества свидетелей, иных участников уголовного судопроизводства.
Данное обстоятельство свидетельствует об отсутствии угрозы со стороны ФИО3 свидетелям, потерпевшему или иным участникам уголовного судопроизводства, в том числе и в будущем времени.
Так, например, следователем не представлены в порядке, предусмотренном ст. 11 Федерального закона от <,дата>,№ «Об оперативно-розыскной деятельности», «Инструкцией о порядке предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознанию, следователю или в суд», утвержденной Приказом МВД России, Минообороны России, ФСБ России, ФСО России, ФТС России, СВР России, ФСИН России, ФСКН России, Следственного комитета от <,дата>,№ результаты оперативно-розыскной деятельности содержащие достаточные данные и указывающие на предложения ФИО3 либо иных лиц выгод материального и нематериального характера свидетелям, потерпевшим, специалистам, экспертам, иным участникам уголовного судопроизводства с целью фальсификации доказательств по делу.
Представленные следователем суду доказательства предварительного следствия не являются в силу закона и Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <,дата>,№ «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» допустимыми доказательствами.
Защита считает необходимым обратить внимание суда на то, что в случае представления уполномоченным должностным лицам (органам) результатов ОРД, полученных при проведении ОРМ, которые ограничивают конституционные права человека и гражданина на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, а также право на неприкосновенность жилища, к ним должны прилагаться копии судебных решений о проведении ОРМ. Нарушение данного правила влечет за собой недопустимость доказательства.
Таким образом, вывод суда о том, что ФИО3 находясь на свободе, может воздействовать на свидетелей и потерпевшего с целью изменения ими показаний, согласовать свою позицию как с установленными, так и неустановленными соучастниками не подтверждается доказательствами рассмотренными в судебном заседании.
Относительно наличия достаточных данных полагать, что подозреваемый (обвиняемый) может продолжать заниматься преступной деятельностью, то основанием к подобному предположению являются, в частности:
— рецидив преступлений, в частности, совершения им ранее умышленного преступления, судимость за которое не снята и не погашена на что прямо указал Верховный Суд Российской Федерации в п. 5 Постановления пленума от <,дата>,№ «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога», что в данном случае отсутствует,
— совокупность преступлений, совершение двух или более преступлений, ни за одно из которых лицо не было осуждено (ст. 17 Уголовного кодекса Российской Федерации).
Между тем, Постановление о привлечении ФИО3 в качестве обвиняемого по делу не содержит сведений о совершении им двух и более преступлений.
Из этого следует, что выводы суда о том, что ФИО3 находясь на свободе может продолжить заниматься преступной деятельностью не подтверждаются доказательствами рассмотренными в судебном заседании.
Вывод суда о том, что находясь на свободе ФИО3 может скрыться от органов следствия и суда с целью избежать назначения наказания, также ни чем не мотивирован.
Согласно п. 5 Постановления пленума Верховного Суда Российской Федерации от <,дата>,№ «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога» о том, что лицо может скрыться за границей, могут свидетельствовать, например, подтвержденные факты продажи при надлежащего ему на праве собственности имущества на территории Российской Федерации, наличия за рубежом источника дохода, финансовых ( имущественных) ресурсов, наличия гражданства (подданства) иностранного государства, отсутствия у такого лица в Российской Федерации постоянного места жительства, работы, семьи.
Органом предварительного следствия не представлены достоверные сведения, и доказательства наличия подобных юридических фактов.
Также в порядке, предусмотренном ст. 11 Федерального закона от <,дата>,№ «Об оперативно-розыскной деятельности», «Инструкцией о порядке предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознанию, следователю или в суд», утвержденной Приказом МВД России, Минообороны России, ФСБ России, ФСО России, ФТС России, СВР России, ФСИН России, ФСКН России, Следственного комитета от <,дата>,№ не представлены результаты оперативно-розыскной деятельности содержащие достаточные данные, указывающие на создание ФИО3 условий для нарушения домашнего ареста либо иной меры пресечения, отличной от заключения под стражу (признаки приготовления, сведения о лицах участвующих в подготовке условий, предметах и документах изготовленных, приспособленных, приобретенных для этого).
ФИО3 является гражданином РФ, зарегистрирован в <,адрес>,, что подтверждается отметкой в паспорте, а кроме того постоянно проживает вместе со своими родителями преклонного возраста (пенсионерами) супругой и тремя малолетними детьми, младшему из которых исполнилось только три месяца, т.е. он родился в период нахождения моего подзащитного под стражей и ФИО3 ни раз его не видел, он ранее не привлекался к уголовной ответственности и положительно характеризуется по месту своего проживания.
В Постановлении суд не указал объективные мотивы, по которым он отверг представленные стороной защиты доводы и доказательства.
Защита также обращает внимание суда апелляционной инстанции на то обстоятельство, что вывод следствия и суда о том, что, находясь на свободе ФИО3 может скрыться от органов следствия и суда, с целью избежать назначения наказания буквально не соответствует подпункту 1 пункта 1 статьи 97 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, т.к. данный подпункт буквально не содержит такого указания — избежать назначения наказания, поскольку иное означало бы нарушение основополагающего принципа — презумпции невиновности и разрешения вопроса о виде приговора (оправдательного или обвинительного) до окончания судебного разбирательства уголовного дела и постановления судом приговора (ст. 14 УПК РФ, ч.3 ст. 49 Конституции РФ).
В апелляционной жалобе адвоката ФИО11 ставится вопрос об отмене постановления суда и изменении ФИО4 меры пресечения на домашний арест.
В обоснование жалобы указано, что судом при принятии вышеуказанного решения о продлении сока содержания под стражей ФИО4 допущены грубейшие нарушения уголовно-процессуального закона касающиеся вопроса продления срока содержания под стражей, где не учтены разъяснения, данные в п.21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от <,дата>,№ (ред. от <,дата>,) «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий», где в качестве оснований для продления срока содержания под стражей на любой стадии производства по уголовному делу — «Судам необходимо проверять наличие на момент рассмотрения данного вопроса предусмотренных ст.97 УПК РФ оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами. Кроме того, судам надлежит учитывать обстоятельства, указанные в статье 99 УПК РФ и другие обстоятельства, обосновывающие продление срока применения меры пресечения в виде заключения под стражу. При этом следует иметь в виду, что обстоятельства, на основании которых лицо было заключено под стражу, не всегда являются достаточными для продления срока содержания его под стражей».
Судом не исследованы надлежащим образом основания правомерности продления срока содержания под стражей ФИО4 и возможности применения к нему иной меры пресечения, при этом суд, ссылаясь на п.1 ч.1 ст.97 УПК РФ обосновывает свой вывод о необходимости продления срока содержания под стражей ФИО4 тем, что он может скрыться от следствия и суда при изменении ему меры пресечения на более мягкую, а также угрожать свидетелям, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства, является участником организованной группы и т.п.
Выводы суда являются шаблонными, не отвечающими требованиям текущего момента по уголовного делу и хода расследования данного уголовного дела. А в силу ч.4 ст.7 УПК РФ постановление судьи должно быть законным, обоснованным и мотивированным.
Таким образом, вышеуказанным требованиям уголовно-процессуального законодательства, по мнению защиты постановление судьи Советского районного суда гор. Махачкалы не отвечает.
Так, в материалах уголовного дела представленных в суд в ксерокопиях вместе с ходатайством о продлении срока содержания под стражей всех обвиняемых и ФИО4 в том числе, думаю также и в имеющихся на данный момент в следствии материалах уголовного дела нет реальных, достоверных сведений о намерении ФИО4 скрыться от следствия и суда, угрожать свидетелям, либо иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства, что он является участником организованной группы.
До сего времени, кроме шаблонного обвинения, предъявленного всем обвиняемым однотипно в совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ по данному уголовному делу следователем, ничего конкретно ФИО4 не предъявлено, его роль не конкретизирована, в чем реально выражается его соучастие в организованной преступной группе лиц не подчеркнута, какие действия он выполнял в группе, не представлены ни стороне защиты, ни суду. А выводы следователя о том, что ФИО4 может как то повлиять на ход расследования, на свидетелей, и т.д. также не состоятельны.
ФИО4 не являлся до момента возбуждения уголовного дела и своего задержания каким либо должностным, либо выборным лицом, полномочий на выполнений действий по распоряжению (отчуждению) земель у него не было, на него никто из участников уголовного дела реально показаний не дал по его соучастию в преступной группе, кроме одного лишь ФИО19, осужденного в настоящее время Дербентским городским судом по аналогичной статье (159 ч.3) УК РФ. Потому считаю, что не следует принимать за основу в качестве доказательств по уголовному делу показания последнего, скомпрометированного своими преступными действиями, как в данном уголовном деле, так и по другому вышеуказанному уголовному делу, по которому он уже осужден.
Таким образом, никаких законных оснований для продления срока содержания под стражей ФИО4, по мнению защиты не имеется, так как никаких реальных, обоснованных, подтвержденных фактов и доказательств того, что он намерен скрыться от органов предварительного следствия и суда, угрожать свидетелям, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу, суду предоставлено следователем не было.
8 (812) 467-95-35 (Санкт-Петербург и ЛО)
8 (800) 302-76-91 (Регионы РФ)
За время расследования настоящего уголовного дела следствием уже произведены все необходимые следственные действия, направленные на получение и закрепление доказательств по делу, допросы, обыска, иные следственные действия.
На текущий момент все возможности ФИО4 как-либо повлиять на ход следствия, полностью утрачены. При таких обстоятельствах отсутствует риск вмешательства в установление всех обстоятельств дела на более поздних стадиях разбирательства.
В апелляционной жалобе адвоката ФИО22 ставится вопрос об отмене постановления суда и изменении ФИО2 меры пресечения на домашний арест.
В обоснование жалобы указано, что заключение под стражу является самой крайней мерой пресечения, при невозможности назначить иную более мягкую меру пресечения, в виде домашнего ареста, о котором просила сторона защиты. Суд не проанализировал фактическую возможность для избрания лицу более мягкой меры пресечения, чем заключения под стражу, тем самым не указал, почему в отношении лица нельзя избрать более мягкую меру пресечения.
В связи с тем, что ФИО24 имеет устойчивые связи со своей семьей, проживает на постоянной основе в <,адрес>,, имеет на иждивении сына <,.>,, малолетних четырех внуков и жену — пенсионерку, сам находится в преклонном возрасте, защита просила суд рассмотреть иную меру пресечения или под залог или под домашний арест. Фактически мера пресечения в виде домашнего ареста достаточным образом ограничивает свободу обвиняемых, так как они при этом лишены права выйти из дома, общаться с внешним окружением, лишены права на телефонные переговоры. Кроме того, домашний арест строго контролируется работниками уголовно-исполнительной инспекции. В случае нарушения со стороны обвиняемого установленных ограничений, никто не лишает права следователя, имея на это достаточные основания, вновь обратиться в суд об изменение меры пресечения на более строгий как заключение под стражу. Однако на сегодняшний день основание для избрания в отношении обвиняемого самой строгой меры как заключение под стражу ничем не обосновано.
В соответствии с ч.1 ст.108 УПК РФ, заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которым уголовным законом предусмотрен наказание в виде лишения свободы на срок выше трех лет при невозможности применения иной более мягкой меры пресечения. В решении об избрании заключение под стражу в продлении срока содержания под стражей суд должен указать, почему в отношении лица нельзя избрать более мягкую меру пресечения. На это прямо указал Пленум Верховного суда в постановлении от <,дата>,№ (ред. от <,дата>,) «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога».
В то же время, наличие обстоятельств, указанных в пунктах 1-4 части 1 статьи 108 УГТК РФ, установленных при разрешении ходатайства об избрании такой меры пресечения в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, перечисленных в части 1.1. статьи 108 УПК РФ не освобождает суд от обязанности, вытекающей из положений части 1 статьи 108 УПК РФ, в каждом случае обсуждать возможность применения иной, более мягкой меры пресечения.
В Постановлении суда от <,дата>, суд использовал стандартные обезличенные формулировки по типу «представленные следователем материалы свидетельствуют о достаточности данных, подтверждающих обоснованность обвинения» без анализа этих материалов. В материалах дела отсутствовали факты свидетельствующие об изготовлении именно ФИО2 поддельных выписок из похозяйственной книги <,адрес>,. Кроме того, следствие утверждает, что у Мамева осталась печать Администрации <,адрес>, и он пользуясь данным обстоятельством изготовлял поддельные выписки из похозяйственной книги на предоставление земельных участков. Данные обвинения опровергаются самими обстоятельствами по делу, ФИО2 с 2016 года не работает главой <,адрес>,, печать Администрации им передана действующему главе ФИО6, ни одного поддельного постановления в материалах дела не имеется. Голословные показания допрошенных подозреваемых ФИО19 и свидетеля Шихахмедова, не подтвержденными неопровержимыми доказательствами, в данном случае письменными или иными документами, не могут быть достаточными объективными данными, свидетельствующими о причастности ФИО24 к инкриминируемому ему преступлению. Хотелось бы также отметить, что в доме ФИО24 в <,адрес>, был проведен обыск и наличие у него печати Администрации <,адрес>, не подтвердилось.
При этом перечисленные доводы суда о том, что ФИО24 находясь на свободе, может скрыться от следствия и суда, а также продолжить заниматься преступной и антиобщественной деятельностью, не имеют под собой реальной доказательственной и правовой основы. С точки зрения защиты, данные предположения суда носят субъективный характер. Хотелось бы отметить, что обвиняемый ФИО12 добропорядочный семьянин, в материалах дела имеются две положительные характеристики от глав <,адрес>,.
При оценке риска побега суд должен изучить множество обстоятельств. Так, судом не исследован вопрос относительно того, есть ли у подсудимого семья, иждивенцы из членов семьи, иные значимые личные обязательства в месте проживания. У ФИО24 на сегодняшний день отсутствует заграничный паспорт, имевший ранее заграничный паспорт просрочен. У следствий нет доказательств, что ФИО24 собирался получить новый паспорт, продавал своё имущество и собирался скрываться за границей. Следствие такой информацией не владеет. Если бы ФИО12 хотел бы скрыться от следствия он, зная, что с июля 2020 года возбуждено дело по ч.4 ст. 159 УК РФ в отношении знакомых ему лиц, предпринял бы попытки скрыться. Постановление о розыске ФИО24 от <,дата>, является формальным документом, чтобы ужесточить меру пресечения ФИО24. На вопрос адвоката следователю ФИО23: « Знал ли ФИО24 или члены его семьи, получали ли они официальные уведомления о его явки к следователю?» Был получен ответ, что в суд такие доказательства не могут быть представлены. Для чего же объявлять в розыск, если ФИО24<,дата>, находился у себя в доме в <,адрес>, и приехал с сотрудниками в СУ в г. Махачкалу, где в кабинете следователя был задержан официальным протоколом (данный протокол задержания имеется в материалах дела). Кроме того, как можно говорить о том, что ФИО24 скрывался, если он с <,дата>, по <,дата>, находился на стационарном лечение в ЦГБ <,адрес>,, что подтверждается выпиской из его болезни имеющейся в материалах дела. Судом первой инстанции не дана оценка всем вышеперечисленным обстоятельствам дела. Данные обстоятельства по мнению защиты указывают на то, что отсутствует риск, что ФИО24 может скрываться от следствия и суда, недостаточен для избрания такой меры пресечения как заключение под стражу.
В постановлении от <,дата>, по делу «Мельников против Российской Федерации» ЕСПЧ указал, что суд, принимая решение о заключении под стражу, не учел такие значимые обстоятельства, снижающие риск побега, как наличие на иждивении двух детей и состояние здоровья. В постановлении от <,дата>, по делу «Дирдизов против Российской Федерации» ЕСПЧ указал, что суды не уделяли должного внимания фактам, снижающим риск побега, среди которых серьезность состояния здоровья, крепкие семейные связи, отсутствие судимости.
Таким образом, безосновательное вменение возможности скрыться от следствия и суда, а также продолжения преступной деятельности без подтверждения объективными доказательствами по делу является явным нарушением презумпции невиновности, предусмотренной ст. 14 УПК РФ и ст. 49 Конституции РФ, поскольку, указанными возможностями, как способностью совершать определенные действия, обладают все дееспособные лица. Никаких объективных данных в обоснование необходимости заключения под стражу подозреваемого органом следствия суду не представлено.
В силу части 4 статьи 7 УПК РФ постановление судьи должно быть законным, обоснованным и мотивированным, основанным на исследованных материалах с проверкой доводов, приведенных защитой. Обжалуемое постановление, по мнению защиты, не отвечает вышеизложенным критериям.
На текущий момент все возможности ФИО24 как-либо повлиять на ход следствия отсутствуют, так как он уже более четырех лет не является должностным лицом, не работает в администрации <,адрес>,, имеет серьезное заболевание, нуждается в лечении и медицинском наблюдении, при таких обстоятельствах нет риска вмешательства в установление обстоятельств дела на более поздних стадиях расследования уголовного дела.
В апелляционной жалобе адвоката ФИО16 ставится вопрос об отмене постановления суда и изменении ФИО5 меры пресечения на домашний арест.
В обоснование жалобы указано, что в соответствии с ч.4 ст. 7 УПК РФ определения суда, постановление судьи, прокурора, следователя, органа дознания, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя должны быть законными, обоснованными и мотивированными.
Однако вопреки требованиям законодателя постановление следователя, обратившегося в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей не соответствует этим требованиям, так как в нем приведен только перечень следственных действий, которые следователь запланировал для проведения и указал срок, в который он планирует их провести. При сравнении перечня запланированных следственных действий в прежнем ходатайстве следователя и в постановлении суда, удовлетворенном <,дата>,, видно, что они совпадают.
При рассмотрении ходатайства органа следствия о продлении срока содержания ФИО5 под стражей суд проявил обвинительный подход, что подтверждается нижеизложенным.
Судом не принят во внимание ни один представленный защитой довод, и хотя документы, их подтверждающие, были исследованы в судебном заседании, они остались без оценки и опровержения.
Из протокола судебного заседания видно, что защитой было заявлено ходатайство об избрании в отношении ФИО5 меры пресечения в виде заключения под стражу и в обоснование были приведено достаточно доводов, однако в постановлении суда данный вопрос даже не обсужден, нет доказательств невозможности его удовлетворения, что является нарушением норм уголовно-процессуального закона.
Как выше указано, в постановлении следователя о возбуждении перед судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей приведена голословные и ничем не подтвержденные указания на возможность, что его подзащитный может скрыться от следствия и суда, воспрепятствовать расследованию дела, уничтожать доказательства. В связи с указанным обращает внимание суда апелляционной инстанции на то, что в судебном заседании защитником задавались вопросы следователю, имеются ли достоверные данные о намерении ФИО5 скрыться от следствия и суда и имеются ли данные о том, что у него есть заграничный паспорт. Ответ следователя был честным: таких данных у следствия нет и заграничного паспорта у моего подзащитного не имеется.
В материалах дела нет ни одного документа, который позволил бы суду взять его основу в порядке подтверждения утверждения следствия о том, что ФИО5 может воспрепятствовать следствию, уничтожать доказательства по делу или иным образом воспрепятствовать расследованию дела. При их отсутствии суд не имел оснований для удовлетворения ходатайства органа следствия.
Защитой суду были представлены документы, которые должны были стать предметом оценки для суда и учета при принятии решения по ходатайству следствия, из которых следовало, что мой подзащитный является тяжелобольным лицом. При проведении медицинского освидетельствования медицинской комиссией РКБ РД установлен диагноз: артериальная гипертония эссенциальная 3 ст., риск сердечнососудистых осложнений 4 ст., гипертоническое сердце. Указанные заболевания являются заболеваниями, включенными в Перечень тяжелых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей обвиняемых и подозреваемых, предусмотренными Постановлением Правительства № от <,дата>,, однако в самом заключении врачебной комиссии по результатам освидетельствования по непонятым причинам указано, что установлено отсутствие такого заболевания, что является противоречащим фактическим обстоятельствам дела. Суд должен был дать надлежащую оценку этому обстоятельству, однако это обстоятельство, как и его возраст свыше 55 лет, предыдущие характеристики по месту жительства и работы остались неучтенными.
Защита считает, что в данном случае бесспорно имеет место неэффективность организации расследования уголовного дела, которая выражается в следующем. Его подзащитному <,дата>, предъявлено обвинение в совершении преступления, и более с ним ни одного следственного действия не проведено, что подтвердил и следователь на мой конкретный вопрос. <,дата>, орган следствия мной заявлено ходатайство о допросе троих лиц с указанием их установочных данных, собственников земельных участков, однако на момент рассмотрения дела никто из названных им лиц не допрошен. Пояснения следователя в этой части были таковы, что хотя согласно приказа по СУ СК России по РД в следственной группе имеются и другие лица, однако он по делу работает один и он не успевает — это является косвенным подтверждение неэффективности организации расследования дела. Заявляя ходатайство, защита исходила из того, что после допроса указанных лиц будет бесспорно установлено, что Распоряжения о выделении трех земельных участков общей стоимостью примерно <,.>, выносились не его подзащитным, а предыдущим главой администрации и факт регистрации своего права собственности указанными лицами в установленном порядке не может являться свидетельством его виновности, а наоборот, является доказательством его невиновности и не нахождения в какой-либо преступной группе.
В случае, когда ходатайство о продлении срока содержания под стражей возбуждается перед судом неоднократно и по мотивам необходимости выполнения следственных действий, указанных в предыдущих ходатайствах, суду надлежит выяснять причины, по которым они не были произведены. Если причина, по мнению суда, заключается в неэффективной организации расследования, это может явиться одним из обстоятельств, влекущих отказ в удовлетворении ходатайства. В таких случаях суд вправе реагировать на выявленные нарушения путем вынесения частных постановлений.
Сама по себе необходимость дальнейшего производства следственных действий не может выступать в качестве единственного и достаточного основания для продления срока содержания обвиняемого под стражей. Решение суда о продлении срока содержания под стражей должно основываться на фактических данных, подтверждающих необходимость сохранения этой меры пресечения (статьи 97, 99 УПК РФ).
У его подзащитного в собственности имеется домовладение, расположенное по месту его жительства в <,адрес>, и потому суду первой инстанции следовало исходить из того, что исходя из своего состояния здоровья, положительных характеристик, отсутствия заграничного паспорта, отсутствия связей и родственных отношений с руководителями органов государственной власти или местного самоуправления, состояния здоровья в отношении ФИО5 подлежала избранию мера пресечения в виде домашнего ареста.
В апелляционной жалобе адвоката ФИО14 ставится вопрос об отмене постановления суда и изменении ФИО6 меры пресечения на более мягкую.
В обоснование жалобы указано, что выводы суда о том, что ФИО6 находясь на свободе, может скрыться от следствия и суда, а также продолжить заниматься преступной деятельностью, не имеют под собой реальной доказательственной и правовой основы и были опровергнуты в ходе рассмотрения ходатайства. С точки зрения защиты, данные предположения суда носят субъективный характер. Решение является достоверным, если в основу решения о продлении меры пресечения положены достоверные фактические данные о том, что находясь под иной мерой пресечения, ФИО6 может скрыться от органов следствия и суда, а не субъективное мнение суда о его вероятном поведении. Никаких реальных фактических обстоятельств, указывающих на то, что ФИО6 может скрыться от следствия, продолжить заниматься преступной деятельностью и иным образом воспрепятствовать производству по уголовному делу органами предварительного следствия, не представлено.
Следователь мотивировал свое ходатайство о продлении срока содержания ФИО6 тем, что его причастность к совершению инкриминируемого преступления подтверждается показаниями, данными ФИО6 в качестве подозреваемого, показаниями подозреваемых ФИО19 и ФИО17 а также показаниями обвиняемого ФИО18 и протоколом очной ставки между ФИО19 и ФИО6 — страница 3 ходатайства.
ФИО6 при своем допросе в качестве подозреваемого (л.д. 35), не отказавшись от дачи показаний, пояснил следователю, что не совершал никаких махинаций с земельными участками. При этом дача правдивых показаний, не устраивающих следственные органы не могут сами по себе быть основанием для применения исключительной меры пресечения. Превращение этапа предварительного следствия в шантаж по принципу признай вину и иди домой под подпиской, в противном случае СИЗО, недопустимо.
<,дата>,ФИО6 предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 4. ст. 159 УК РФ. С указанного периода времени, по настоящее время с моим подзащитным не проводились никаких следственных действий, кроме одного допроса, где ФИО6 подробно и детально рассказал следственным органам все, что ему известно по существу уголовного дела.
Согласно редакции постановления о привлечении в качестве обвиняемого, ФИО6 приобрел право на чужое имущество путем обмана, совершенное организованной группой и в особо крупном размере.
Из указанного же постановления ФИО6 путем обмана приобрел право на земельные участки за следующими кадастровыми номерами: №, расположенных на территории <,адрес>, РД.
Относительно предъявленного обвинения ФИО6, придерживался позиции, не идущей в противовес интересам следствия, а равно как не ставил под сомнение законность и обоснованность возбужденного уголовного дела, при этом полностью отрицал причастность к совершению указанного преступления.
Следственным органам стороной защиты были предоставлены выписки на указанные земельные участки, в которых отражены сведения о правообладателях, дата государственной регистрации права, а также ссылка на правоустанавливающий документ перехода права собственности. Правообладателем этих участков является ФИО2
Так согласно Выпискам из Единого государственного реестра недвижимости, указанные земельные участки прошли государственную регистрацию за долго до избрания ФИО6 Главой муниципального образования «сельское поселение <,адрес>,» <,адрес>, РД.
Удовлетворенным ходатайством следственными органами истребованы правоустанавливающие документы на указанные земельные участки, которыми доводы защиты подтвердились.
Вышеизложенное свидетельствует о том, что правоустанавливающие документы на указанные земельные участки выдавались иным должностным лицом, то есть не ФИО6.
Доводы следственных органов на то, что причастность ФИО6 подтверждается показаниями вышеуказанными обвиняемыми, фактически не соответствуют действительности.
Так из показаний ФИО19, данными ими в качестве подозреваемого, последний пояснил следственным органам, что выписки из похозяйственной книги на земельные участки в пределах села <,адрес>, подделывались ФИО2, денежные средства в качестве взяток сотрудникам Росреестра передавались либо ФИО2, либо ФИО1 Данные показания отражены в выписках из показаний.
Аналогичные показания даны ФИО17, в качестве подозреваемого.
Показаниями же обвиняемого ФИО18 усматривается, что за ФИО6 документы на земельные участки подделывались ФИО2 предпоследний абзац.
Протоколом очной ставки усматривается, что ФИО19 признает незаконными действия ФИО6, незаконность же действий выражается в нарушении очередности выдаваемых земельных участков под ЛПХ. При этом указанным же протоколом очной ставки и другими материалами как материалами обосновывающими доводы следственных органов о необходимости продления срока содержания под стражей ФИО6 не усматривается причастность последнего в совершении преступления.
Допрошенные в качестве подозреваемых лица, своими показаниями указывают на другое лицо, как на лицо совершившее преступление. Указанные лица при этом поясняют, что выдаваемые ФИО6, жителям села земельные участки, выдавались бесплатно, что само по себе говорит об отсутствии в действиях ФИО6 состава преступления предусмотренного ст. 159 УК РФ.
Показания вышеуказанных фигурантов уголовного дела в части незаконности действий по бесплатной передачи участков жителям села с нарушением очередности выдачи, возможно с нарушением конкуренции а равно как нарушений правил проведения торгов не могут трактоваться как совершение преступления.
Вместе с тем, сам ФИО6 пояснял суду, что готов максимально содействовать следственным органам в раскрытии совершенных преступлений, более подробно дать показания в том числе и о тех преступлениях, о совершении которых по настоящее время не известно следственным органам. Стороной защиты подано ходатайство о заключении с ФИО6 досудебного соглашения со следствием о сотрудничестве (копия приобщена к материалу), что само по себе свидетельствует об отсутствии оснований в удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания под стражей.
Судом не исследован вопрос относительно того, имеется ли у обвиняемого иностранное гражданство, есть родственники либо близкие лица за рубежом. В постановлении от <,дата>, по делу «Сопин против Российской Федерации» ЕСПЧ признал, что российские суды был правы, когда в качестве обстоятельств, которые подтверждали обоснованность заключения под стражу, признали наличие родственников, постоянно проживающих за пределами России, частые выезды за границу и существенные финансовые ресурсы. ФИО6 не имеет иностранного гражданства и родственников за рубежом, следовательно, риск скрыться от органов предварительного следствия и суда за границей у него полностью отсутствуют.
Судом не исследован в должной мере вопрос относительно того, каково было предыдущее поведение. Например, пытался ли он ранее бежать из-под стражи или заключения, скрывался ли он от следствия и суда, не нарушал ли он условий ранее избранных мер пресечения, оказывал ли сопротивление при задержании с целью скрыться и т. д. В ходе судебного заседания было выяснено, что ФИО6 ранее не привлекался к уголовной ответственности.
Судом не исследован в должной мере вопрос относительно того, есть ли иные факты, свидетельствующие о подготовке обвиняемым побега. Например, если обнаружены фальшивые удостоверения личности, крупные суммы наличных денег или драгоценностей, факты продажи принадлежащего ему на праве собственности имущества на территории России. На приготовление к бегству также указывает то, что обвиняемый пытался изменить внешность, пересечь границу или перевести туда крупные суммы безналичных денег, ценных бумаг и т. д. Данных, свидетельствующих о подготовке обвиняемым побега не установлено.
Решая вопрос о продлении срока содержания под стражей, суду надлежит также учитывать обстоятельства, указанные в статье 99 УПК РФ, например, тяжесть преступления, сведения о личности подозреваемого или обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства.
Законом установлено недопустимость содержания под стражей по признаку одной лишь тяжести вмененного обвиняемому преступления. Требования закона судом не выполнены, так как в оспариваемом постановлении основной акцент делается именно на тяжесть, якобы, совершенного Магарамовом преступления, в том числе при отсутствии доказательств его причастности.
Отсутствуют такие сведения и в материалах представленных следователем суду в обоснование заявленного ходатайства о продлении ФИО6 меры пресечения в виде заключения под стражу.
В основу вынесенного постановления суд положил исключительно не соответствующие фактическим обстоятельствам доводы, приведенные в ходатайстве следователя, воспроизведя их практически дословно. При этом, судом проигнорированы доводы защиты о том, что обвиняемый имеет на иждивении троих малолетних детей, а также пожилых родителей, является единственным кормильцем в семье и имеет положительную характеристику.
Суд необоснованно пришел к выводу, что применение в отношении подозреваемого иной меры пресечения, не связанной с заключением под стражей, не сможет в полной мере обеспечить уголовное преследование, и свои выводы суд в постановлении надлежащим образом не мотивировал.
Согласно Всеобщей декларации прав человека (статья 8), Международному пакту о гражданских и политических правах (пункт 1 статьи 14), Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 1 статьи 6), под судебной защитой понимается эффективное восстановление граждан в правах независимым судом на основе справедливого судебного разбирательства, что предполагает обеспечение состязательности и равноправия сторон, в том числе, предоставление им достаточных процессуальных правомочий для защиты своих интересов при осуществлении всех процессуальных действий, результат которых имеет существенное значение для определения прав и обязанностей.
В силу части 4 статьи 7 УПК РФ постановление судьи должно быть законным, обоснованным и мотивированным, основанным на исследованных материалах с проверкой доводов, приведенных защитой. Обжалуемое постановление, по мнению защиты, не отвечает вышеизложенным критериям.
Проверив материалы и обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав мнение сторон, суд находит обжалуемое постановление законным и обоснованным.
Согласно ч. 2 ст.109 УПК РФ в случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлен судьей районного суда или военного суда соответствующего уровня в порядке, установленном частью третьей статьи 108 настоящего Кодекса, на срок до 6 месяцев. Дальнейшее продление срока может быть осуществлено в отношении лиц, обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, только в случаях особой сложности уголовного дела и при наличии оснований для избрания этой меры пресечения судьей того же суда по ходатайству следователя, внесенному с согласия руководителя соответствующего следственного органа по субъекту Российской Федерации, иного приравненного к нему руководителя следственного органа либо по ходатайству дознавателя в случаях, предусмотренных частью пятой статьи 223 настоящего Кодекса, с согласия прокурора субъекта Российской Федерации или приравненного к нему военного прокурора, до 12 месяцев.
Как следует из материала, мера пресечения в виде заключения под стражу избрана, и срок действия содержания под стражей продлен судом в отношении обвиняемых ФИО5, ФИО4, ФИО6, ФИО24 и ФИО3 с соблюдением требований ст. ст. 97, 99, 108 и 109 УПК РФ.
Ходатайство органа следствия рассмотрено и разрешено судом первой инстанции, вопреки доводам апелляционной жалобы, с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, регулирующих порядок продления срока содержания под стражей, в пределах своей компетенции в соответствии с предусмотренной законом процедуры рассмотрения и разрешения ходатайства о продлении срока содержания под стражей.
Выводы и решение суда, изложенные в постановлении, основаны на представленных органами предварительного расследования материалах, которые, как видно из обжалованного постановления суда и протокола судебного заседания, в полном объеме исследованы в ходе судебного заседания с участием сторон, надлежаще мотивированы в постановлении с изложением доказательств и законных оснований, их подтверждающих.
Оснований не согласиться с указанными выводами и решением суда первой инстанции у суда апелляционной инстанции не имеется.
В представленных материалах имеются и в обжалованном постановлении приведены достаточные данные и доказательства, подтверждающие обоснованность подозрения Магомедова и Рамазанова в причастности к совершению инкриминированных каждому из них преступлений, в связи с чем суд апелляционной инстанции находит несостоятельными доводы апелляционной жалобы об отсутствии законных оснований для избрания и последующего продления срока действия меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении каждого из обвиняемых без обсуждения и разрешения вопроса обоснованности их подозрения к преступлениям, в совершении которых каждый из них обвиняется органом следствия.
Вопреки доводам апелляционных жалоб, при вынесении обжалованного постановления по настоящему делу судом надлежащим образом и в достаточном для разрешения ходатайства объеме исследованы и проверены, анализированы и надлежаще оценены в постановлении все имеющие значение для решения вопроса о продлении срока содержания под стражей в отношении обвиняемых ФИО5, ФИО4, ФИО6, ФИО24 и ФИО3 обстоятельства и сведения о личности каждого из них с учетом тяжести предъявленного каждому из них обвинения, в том числе ранее послужившие в соответствии со ст. ст. 97, 99, 108 и 109 УПК РФ основаниями для избрания и последующего продления в отношении них меры пресечения в виде заключения под стражу, согласно которым ФИО5, ФИО4, ФИО6, ФИО24 и ФИО3 обвиняются в совершении преступлений, отнесенных к категории тяжких, санкцией которых предусмотрено наказание в виде длительного лишения свободы, к настоящему времени не отпали и не изменились приведенные обстоятельства, ранее учтенные судом при применении и последующем продлении в отношении каждого из них меры пресечения в виде заключения под стражу, также отсутствуют иные, предусмотренные ст. 110 УПК РФ основания для изменения избранной меры пресечения, в то же время, продление срока действия указанной меры пресечения вызвано необходимостью выполнения по делу приведенных в ходатайстве следователя дополнительных следственных действий, направленных на обеспечение своевременного и эффективного производства по представляющему особую сложность уголовному делу по своему характеру и большому объему выполняемых следственных действий, связанных, в том числе с допросом множества и свидетелей по делу, также выполнением других следственных и процессуальных действий, направленных на завершение расследования дела, что в совокупности, по обоснованному мнению суда первой инстанции, свидетельствует о том, что обвиняемые ФИО5, ФИО4, ФИО6, ФИО24 и ФИО3 в случае избрания в отношении каждого из них иной, более мягкой меры пресечения, чем заключение под стражу, в том числе домашнего ареста, как об этом указано в апелляционных жалобах, могут скрыться от следствия, оказать давление на свидетелей и потерпевших, продолжать заниматься преступной деятельностью или иным образом воспрепятствовать производству по делу.
Выводы о необходимости продления срока под стражей и невозможности применения в отношении обвиняемых меры пресечения в постановлении судьи надлежаще мотивированы и основаны на доказательствах, отвечающих на данном этапе судопроизводства требованиям относимости и допустимости, с которым суд апелляционной инстанции соглашается.
Принимая решение об удовлетворении ходатайства, суд учел, о чем прямо указал в постановлении, все данные о личностях каждого обвиняемого, их семейное положение, наличие постоянных мест жительств, положительных характеристик. Исходя из этого и существа предъявленного обвинения, суд первой инстанции пришел к закономерному выводу о том, что ходатайство о продлении срока содержания под стражей – с учетом объема запланированных действий – подлежит удовлетворению, т.к. обстоятельства, послужившие основанием для избрания данной меры пресечения, не отпали и не изменились (ст. 110 УПК РФ).
Мотивы принятого решения в отношении каждого из обвиняемого приведены в постановлении отдельно (индивидуально), в описательно-мотивировочной части постановления изложены мотивы принятого решения в отношении каждого из обвиняемых. В резолютивной части постановления также указан срок, на который продлено содержание под стражей, и дату его окончания в отношении ФИО5, ФИО4, ФИО6, ФИО24 и ФИО3.
Суд апелляционной инстанции полагает, что постановление суда отвечает предъявляемым требованиям уголовно-процессуального закона. При этом, вопреки доводам защитников, выводы суда мотивированы не только тяжестью предъявленного обвинения, но и наличием достаточных оснований полагать, что, находясь на свободе, обвиняемые могут скрыться, либо иным образом воспрепятствовать производству по делу.
Объективных данных, свидетельствующих о невозможности их содержания в условиях следственного изолятора по состоянию здоровья, не представлено.
Таким образом, оснований в настоящее время для отмены или изменения обвиняемым меры пресечения на иную, не связанную с содержанием под стражей, в т.ч. домашний арест, запрет определенных действий либо залог, суд апелляционной инстанции не находит.
Установленный судьей период содержания обвиняемых под стражей, исходя из объема запланированных действий, представляется разумным.
Суд правомерно не усмотрел фактов, свидетельствующих о неэффективности организации расследования.
Доводы жалобы о том, что какие-либо следственные действия с обвиняемыми не проводятся, ставить под сомнение сделанный выше вывод не могут, т.к. по смыслу уголовно-процессуального закона не всякое следственное или иное действие должно проводиться с обвиняемым.
Судебное заседание проведено с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон, каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона не допущено.
Нельзя согласиться и с доводами апелляционных жалоб об отсутствии достаточности доказательств, подтверждающих виновность обвиняемых в совершении инкриминированных каждому из них преступлений, поскольку приведенные доводы и обозначенные в них обстоятельства, в частности, связанные с установлением события и состава преступления, доказанности подозрения, виновности лица в совершении преступления и правильность юридической оценки и квалификации деяния, отнесены к предмету доказывания в уголовном процессе и не являются предметом судебного разбирательства и разрешения на данной стадии решения разрешения вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении обвиняемых.
По мнению суда апелляционной инстанции, на данном этапе уголовного судопроизводства оставление без изменения обвиняемым действующей меры пресечения является оправданным и пропорциональным достижению целей уголовного судопроизводства, в т.ч. защиты государственных интересов, что, несмотря на презумпцию невиновности, имеет превалирующее значение по отношению к требованию уважения права каждого на свободу и личную неприкосновенность.
Каких-либо сведений о заболеваниях, препятствующих содержанию обвиняемых под стражей, не имеется.
Таким образом, основания для отмены либо изменения постановления суда по доводам апелляционных жалоб не имеется, в силу чего они подлежат оставлению без удовлетворения.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.389.13, 389.20 и 389.28 УПК РФ, суд
постановил:
Постановление Советского районного суда г. Махачкалы от <,дата>, о продлении срока содержания под стражей ФИО5, ФИО4, ФИО6, ФИО3, на 2 месяца 29 суток, а всего до 7 месяцев 29 суток, т.е. до <,дата>, включительно, ФИО2, на 3 месяца, а всего до 4 месяцев 15 суток, т.е. до <,дата>,, включительно, — оставить без изменения, апелляционные жалобы адвокатов ФИО15, ФИО11, ФИО22, ФИО16, ФИО14 — без удовлетворения.
Апелляционное постановление может быть обжаловано в суд кассационной инстанции по правилам, предусмотренным главой 47.1 УПК РФ. В случае обжалования настоящего постановления в суд кассационной инстанции, обвиняемые вправе заявить ходатайство о своем участии в суде кассационной инстанции.
ФИО20ФИО21