Апелляционное постановление № 22-1740/2016 от 21.11.2016 Мурманского областного суда (Мурманская область)

судья Воронцов Ю.Ю. дело № 22-1740/2016

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

город Мурманск 21 ноября 2016 года

Мурманский областной суд в составе:

председательствующего судьи Хлебниковой И.П.,

при секретаре Штепа Л.А.,

с участием осужденного Горбовских А.В., адвоката Ермакова Е.П., представителя потерпевшего ГОАУСОН АС., прокуроров Сысоевой О.А., Мордань Е.А.,

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Ермакова Е.П. в интересах осужденного Горбовских А.В. на приговор Апатитского городского суда Мурманской области от 30 сентября 2016 года, которым

Горбовских А.В., ***, несудимый,

осужден по ч.2 ст.109 УК РФ к 3 месяцам ограничения свободы с установлением определенных ограничений и обязанностей.

Заслушав доклад председательствующего о существе приговора и апелляционной жалобы, выступление осужденного Горбовских А.В. и его адвоката Ермакова Е.П., поддержавших доводы апелляционной жалобы, мнение прокурора Сысоевой О.А. и представителя потерпевшего ГОАУСОН ***С., об оставлении приговора без изменения, суд апелляционной инстанции

установил:

Горбовских А.В. признан виновным и осужден за причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения им своих профессиональных обязанностей. Преступление совершено им *** при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней, адвокат Ермаков Е.П., выражая несогласие с приговором, считает его подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, и в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона. По мнению защиты, общественно опасное деяние, повлекшее смерть Г., произошло по причине допущенных должностными лицами А грубых нарушений требований пожарной безопасности.

Автор жалобы считает, что для правильного разрешения дела суду надлежало установить причинно-следственную связь между ненадлежащим исполнением лицом возложенных на него профессиональных обязанностей и наступлением смерти потерпевшего по неосторожности.

Защита полагает, что суд необоснованно сослался на ряд локальных нормативных актов *** (Устав А, положение об А, положение о ***, Программа проведения вводного инструктажа А), которые по мнению обвинения, были нарушены осужденным Горбовских А.В. при выполнении им возложенных на него трудовым договором профессиональных обязанностей, поскольку указанные акты не содержат должностные обязанности работников *** по профессии ***. В то же время суд не учитывал обязательные к исполнению положения Постановления Министерства труда и социального развития РФ и Министерства образования РФ от 13.01.2003 № 1/29 «Об утверждении порядка обучения по охране труда и проверки знаний требований охраны труда работников организаций», Положение о *** Министерства социального обеспечения РСФСР, утвержденное Приказом от 27.12.1978 № 145 (с изменениями на 12.04.2007), Инструкцию об организации медицинского обслуживания, противоэпидемических и санитарно-гигиенических мероприятий в ***, утвержденную Приказом от 24.09.1981 № 109 Министерства социального обеспечения РСФСР.

Отмечает, что последний акт (Инструкция об организации медицинского обслуживания, противоэпидемических и санитарно-гигиенических мероприятий в ***) устанавливает профессиональные обязанности персонала ***, и ее положения должны в обязательном порядке учитываться при составлении должностных инструкций во всех ***, подведомственных государственным органам исполнительной власти субъектов РФ в области социального обеспечения. Считает, что положения и требования указанной Инструкции не были нарушены Горбовских А.В. при обслуживании Г., в том числе и при одевании _ _ на него кофты.

Обращает внимание, что Инструкция «Бельевой режим в А» также не содержит предписания для медперсонала *** проверять карманы одежды перед тем, как ее надеть на пациента.

Отмечает, что согласно приговору, Горбовских А.В. нарушил пункты 6, 23, 26 Инструкции по технике безопасности при работе с обеспечиваемыми А от 14.12.2012 ИОТ-О № * при работе с клиентами, проживающими в учреждении. Однако в указанной инструкции отсутствуют какие-либо указания на проведение *** осмотра содержимого карманов одежды, взятой со специального хранения после проведения ее санитарно-гигиенической обработки в прачечной.

По мнению автора жалобы, весь перечень должностных (профессиональных) обязанностей по профессии *** (***) в А при выполнении работ в *** подробно изложен в Должностной инструкции *** (***) № * от 05.02.2010. При этом, суд необоснованно сослался на положения п. 3, 15 раздела «Должностные обязанности» указанной инструкции, поскольку из содержания данного пункта не усматривается такой обязанности, как проверка содержимого карманов одежды.

С учетом изложенного, защита отмечает, что в законодательстве РФ, нормативных правовых актах РФ, локальных нормативных актах А, должностной инструкции *** отсутствует предъявляемое к нему официальное требование или предписание проверять карманы одеваемой на лежачих пациентов одежды, на наличие в них каких-либо опасных предметов.

Также отмечает, что при постановлении приговора судом не были учтены положения ст. 57 ТК РФ. В подтверждение указывает, что трудовые обязанности по должности *** в А Горбовских А.В. выполнял на основании заключенного с ним трудового договора от 12.01.2015. При этом он был ознакомлен работодателем под роспись с Должностной инструкцией *** (***) № * от 05.02.2010, а также был проинструктирован по вводному инструктажу по охране труда, о чем имеется его подпись в журнале регистрации вводного инструктажа ГОАУСОН «А». С какими-либо иными локальными нормативными актами, непосредственно связанными с трудовой деятельностью санитара***, осужденный Горбовских А.В. работодателем в лице его должностных лиц ознакомлен не был, в том числе и с теми, положения которых, по мнению суда, нарушены.

Считает несостоятельным вывод суда о том, что кофта после ее одевания на Г. стала его личной вещью. По мнению защитника, кофта, надетая на Г., не могла являться его личной вещью, поскольку принадлежит учреждению, используется медперсоналом при обслуживании всего контингента обеспечиваемых лиц.

Анализируя содержание четвертого раздела Программы проведения вводного инструктажа А, отмечает, что Г. являясь ***, содержался в палате *** наблюдения, в которой нет ни тумбочек, ни шкафов, ни личных вещей пациентов.

Обращает внимание, что из содержания Должностной инструкции *** следует, что выполняемая им трудовая функция подразделяется на пять видов: работа в палате, работа в ванной комнате, работа в буфете, работа по сопровождению клиентов, работа в помещениях отделения. При этом данной инструкцией не предусмотрена обязанность *** непрерывно и одновременно наблюдать за всеми клиентами ***, в том числе за пациентами, получающими медицинскую помощь и лечение в обособленных помещениях ***. Отмечает, что п. 3.1 Должностной инструкции *** предусмотрено прямое указание на слежение за поведением обеспечиваемых только при выполнении работы в палате. При этом она не раскрывает фактическое содержание понятия «слежение», тем более применительно к лежачим больным.

Просит учесть, что Должностная инструкция *** определяет трудовую функцию не только при ее выполнении в обособленных помещениях ***, где получают медицинскую помощь лежачие пациенты, но и во всем ***, расположенном на трех этажах здания интерната, в котором проживают здоровые дееспособные клиенты.

Обращает внимание, что в А отсутствует локальный нормативный акт, который раскрывал бы содержание действий медперсонала по вопросу физического визуального наблюдения за клиентами, проживающими в интернате, и в частности за пациентами палат *** наблюдения. В палатах интерната, в том числе в ***, отсутствует техническая система видеонаблюдения за пациентами и их поведением, которая позволила бы кому-то из назначенного администрацией персонала вести постоянный и непрерывный визуальный контроль. Из чего автор жалобы делает вывод, что оставление *** и медицинской сестрой пациентов на некоторое время без прямого визуального наблюдения за ними, на время выполнения возложенных должностных обязанностей вне палат *** наблюдения, не является нарушением профессиональных обязанностей и иных официальных обязательных предписаний.

Считает несостоятельным довод суда о том, что отдыхая в помещении кухни, Горбовских А.В. оставил Г. без присмотра, и постоянного наблюдения за ним не осуществлял. Событие с Г. произошло во время подготовки к сдаче смены, когда сдающая смена предъявляет заступающей все помещения, оборудование, инвентарь *** отделения, а также и самих пациентов в надлежащем санитарно-гигиеническом состоянии.

Суд также не раскрывает в приговоре содержание понятия «отдыхал во время смены», не указывает, в каких действиях или бездействии, по мнению суда, заключается отдых Горбовских А.В., и чем это объективно подтверждается.

Автор жалобы обращает внимание, что по результатам внутреннего служебного расследования, проведенного по обстоятельствам пожара с Г., причинно-следственной связи получения термических ожогов Г. с виновными действиями, ненадлежащим исполнением обязанностей персоналом дежурной смены, установлено не было. Данный факт подтверждается и письмом Министерства социального развития и труда *** от 12.05.2016 № 09-10/3179-СН.

Выводы суда об обстоятельствах возгорания одежды, одетой на потерпевшего Г., основаны исключительно на предположениях. Полагает, что отсутствуют какие-либо достоверные доказательства, подтверждающие нахождение коробка со спичками или иного источника открытого огня в одном из карманов кофты, которую Горбовских А.В. надел на Г.. Никто из допрошенных в суде свидетелей не был очевидцем возникновения пожара, никто не смог пояснить, по какой причине произошло возгорание одежды пациента Г..

По мнению адвоката, вывод суда о доказанности вины Горбовских А.В. основывается на мнимых предположениях того, что была не одна, а несколько спичек, что кроме спичек был еще и коробок, без которого практически невозможно зажечь спичку. Также суд высказывает предположение о том, что коробка со спичками находилась именно в кармане кофты, не допуская возможности ее нахождения в ином месте. Обращает внимание, что суд умалчивает о наличии в уголовном деле кресла-коляски, несмотря на то, что на ней имеются значительные термические повреждения, и она является вещественным доказательством по настоящему уголовному делу.

Суд допускает вероятность наличия коробка со спичками, который во время пожара мог находиться в надетой на Г.. кофте, и которыми недееспособный, но способный совершать элементарные действия Г. самостоятельно поджёг одежду. При этом ни спички, ни коробок не были обнаружены сотрудниками интерната и оперативно-следственной группой во время осмотра места происшествия. Материалы уголовного дела не содержат доказательств использования Г. спичек для самостоятельного воспламенения надетой на него одежды.

Отмечает, что в приговоре не описан механизм образования открытого огня и возгорания одежды и кресла-коляски, а также очаг пожара, не установлена последовательность возгорания предметов, получивших термические повреждения: кофты, футболки, фуфайки, штанов, кресла-коляски.

Критически оценивает обстоятельства, при которых в уголовном деле появился обгоревший фрагмент древесины, внешне напоминающий спичку. Считает недостоверными и противоречивыми показания свидетеля – ***П.П. в части проведения им процессуальной проверки по обстоятельствам пожара, в том числе получения объяснений от сотрудников А, и его участия при осмотре предметов 25.06.2015.

Считает, что ничем не подтверждено, что обнаруженный фрагмент древесины, имеющий следы горения с одного конца, ранее являлся спичкой, судебная химическая экспертиза по указанному фрагменту древесины не производилась. Суд не учел, что фрагмент обгоревшей древесины не был обнаружен на месте возгорания одежды в ходе оказания медперсоналом А первой медицинской помощи Г., в ходе уборки палаты ***К.О., а также в ходе осмотра места происшествия _ _ ***П.А. с участием ***Ч.

Анализируя показания свидетелей П.П., П.А., Ч., М. отмечает, что они не согласуются между собой, существенно противоречат друг другу, в связи с чем не могут быть положены судом в основу приговора.

Обращает внимание, что согласно заключению судебной генетической экспертизы, на фрагменте спички, кроме клеток эпителия, принадлежащих Г., были обнаружены клетки эпителия другого лица или лиц, которые следствием не были установлены.

При этом согласно заключению указанной экспертизы, исследование проводилось по акту судебно-медицинского исследования трупа Г. № * от 25.06.2015, который к заключению эксперта не приложен, в уголовно-процессуальном порядке изъятие образца крови Г. не производилось, происхождение тампона с образцом крови, принадлежавшей Г., и появление его в уголовном деле не установлено, что, по мнению автора жалобы, дает основания для признания акта судебно-медицинского исследования № * недопустимым доказательством.

Обращает внимание, что протокол осмотра предметов от 25.06.2015 не содержит указаний на участие при производстве следственного действия понятых.

По мнению защитника, учитывая, что на месте происшествия не была обнаружена коробка со спичками или отдельные спички, наиболее вероятной причиной пожара может быть спичка, имеющая на себе клетки эпителия не только Г., но и другого лица, которое вполне могло ее непотушенной бросить в окно, вследствие чего она могла попасть на одежду Г., сидящего в кресле-коляске на расстоянии около одного метра от открытого окна в палате, расположенной на первом этаже здания …. Кроме того, в соседней палате с Г. находился дееспособный, курящий пациент Ф.О. с онкологическим заболеванием в последней стадии, что не исключало с его стороны возможности совершения противоправных действий в отношении других пациентов, в том числе Г. При этом образцы клеток эпителия пациента Ф.О. в рамках уголовного дела не были получены, версия о его причастности к возникновению пожара в палате Г. не опровергнута.

В связи с чем считает, что сам по себе обнаруженный фрагмент обгоревшей спички не является безусловным доказательством того, что именно зажженная та или иная спичка явилась источником открытого огня, от которого произошел пожар. Для получения доказательств по уголовному делу необходимо было проведение пожарно-технической экспертизы, на разрешение которой должны были быть поставлены как вопросы по установлению условий для возникновения пожара, причин (источников) возгорания, локализации очага возгорания, механизма распространения огня, так и вопросы, касающиеся установления конкретных нарушений правил противопожарной безопасности. Полагает, что судом необоснованно было отказано в удовлетворении ходатайства о проведении пожарно-технической экспертизы.

Просит учесть, что для неходячего пациента Г., находившегося в кресле-коляске, крайне затруднительно было самостоятельно извлечь из бокового кармана кофты какой-либо предмет, в том числе и коробка со спичками, так как боковое пространство у бокового кармана кофты ограничено подлокотником. Однако органом предварительного следствия не была назначена судебно-медицинская экспертиза для установления возможности Г. по состоянию своего *** здоровья пальцами одной руки достать из кармана коробок со спичками, вытащить одну спичку и зажечь ее.

Указывает, что в нарушение требований п. 3 ст. 389.16 УПК РФ, суд не указал в приговоре, по каким основаниям при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, принял одни из этих доказательств и отверг другие.

Считает, что позиция суда в вопросе об определении ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей виновным, применительно к составу преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ не согласуется с позицией Верховного Суда РФ, изложенной в кассационном определении от 03.03.2015 № 13-УД15-1.

Просит приговор отменить и вынести в отношении Горбовских А.В. оправдательный приговор.

В возражениях на апелляционную жалобу защитника, прокурор и представитель потерпевшего С. находят изложенные в ней доводы несостоятельными, и просят оставить приговор без изменения, а жалобу — без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, заслушав стороны, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Таким признается приговор, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона. В соответствии со ст. 389.15 УПК РФ, основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке являются несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, существенное нарушение уголовно-процессуального закона. В соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 389.16 УПК РФ, приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам дела, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, при наличии противоречивых доказательств, имеющих значение для выводов суда, в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни доказательства и отверг другие, а также если суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

По смыслу закона, в приговоре должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам, при этом суд должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты.

Апелляционная инстанция считает, что эти требования закона судом не были выполнены.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ, выражается в деянии в форме действия или бездействия, состоящих в нарушении правил профессиональной предосторожности, последствий в виде смерти потерпевшего и причинной связи между ними. По делам данной категории должно быть установлено, какие именно профессиональные обязанности нарушил виновный.

Как следует из приговора, суд установил, что *** Горбовских А.В. нарушил профессиональные обязанности, а именно: при надевании кофты, хранившейся в шкафу для чистых, поступивших из прачечной вещей, на пациента Г., *** не проверил содержимое ее карманов, и после этого, отдыхая на кухне, оставил пациента без наблюдения.

Вместе с тем, в приговоре содержится утверждение о том, что «Выводы органа предварительного следствия о том, что *** Горбовских А.В., исполняя указание ***Ф.А., не получил у сестры-хозяйки, а самостоятельно взял вязаную кофту из синтетического материала с двумя нагрудными накладными карманами, и не проверяя содержимое карманов указанной кофты, надел ее на Г., полностью не нашли своего подтверждения».

Кроме того, указанный вывод суда первой инстанции не соответствует и последующим выводам о виновности Горбовских А.В. в нарушении должностной инструкции в части непроведения проверки содержимого карманов одежды, одеваемой на пациента Г.

Осужденный в судебном заседании утверждал, что надлежаще выполнял свои должностные обязанности, и утром _ _ он по поручению ***Ф.А. надеть на пациента Г. кофту, взял ее из шкафа с чистым бельем. Кофта была сложена определенным образом, как все чистые вещи, визуально он ее осмотрел, настаивал, что в карманах не было спичек, он бы их заметил. После этого они с ***Ф.И. продолжили готовиться к сдаче смены, занимались приготовлением дезинфицирующих растворов. Он заходил в палату №*, потом около 07.35 минут зашел на кухню, где протирал стол, вошла Ф.И.. и услышав крик, они вдвоем вбежали в палату, где увидели пламя над головой сидящего в кресле Г.. Он сбил огонь одеялом и принеся воду, несколько раз облил пациента.

В обосновании выводов о виновности Горбовских А.В., суд первой инстанции принял положения Должностной инструкции ***, согласно п.3 которой, *** обязан раздевать и одевать обеспечиваемых, следить за внешним видом и санитарно-гигиеническим состоянием одежды.

Суд также сослался на инструкцию «Бельевой режим в А» согласно которой при приеме и сортировке доставленных предметов белья, в прачечной производится проверка на наличие посторонних предметов, а после стирки и дезинфекции текстильных изделий, их сушки, глажение производится в гладильных прессах. Затем проглаженное белье складывается и комплектуется по ассортименту, в отделениях чистое белье размещается на стеллажах и выдается сестрой-хозяйкой.

В качестве доказательств виновности Горбовских А.В., судом приведены показания свидетелей, в том числе Ф.И., Т.М., Т.А., К.С., из которых следует, что все белье и одежда поступает из прачечной в чистом, выглаженном и сложенном виде, после чего одежда доставляется в отделение, где с участием сестры–хозяйки и младшего медицинского персонала раскладывается по видам одежды в шкаф. Посторонние предметы не могут попасть в шкаф, так как спички хранятся в определенном месте, куда больные не имеют доступа.

Суд также сослался на показания свидетеля Г.Р., согласно которым, чистое белье, которое возвращается с прачечной, в выглаженном и сложенном виде, на наличие запрещенных предметов не досматривается и на показания свидетеля Т.М., о том, что согласно должностной инструкции одежду больных они осматривают только после прогулки, но пациентов *** палат гулять не выводят.

Согласно показаниям свидетеля З., изложенным в приговоре в качестве доказательств обвинения, личные вещи пациентов на наличие посторонних предметов проверяются у них в следующих случаях: когда больные поступают в отделение, когда белье пациентов сдается в прачечную, перед прогулкой, после нее, и когда проводится уборка в палате. Пациенты *** отделения на прогулку не выводятся, жесткого контроля за бельем указанных больных нет, и оно проверяется только при проведении гигиенических процедур.

Вместе с тем, в приговоре приведены показания свидетеля К.А., ***А, которые не согласуются с показаниями указанных выше свидетелей, поскольку из его показаний следует, что *** обязан в начале смены получить и осмотреть постельное, нательное белье, одежду, и при одевании одежды на больного, должен обязательно проверить ее на наличие посторонних предметов.

Изложив в приговоре указанные и иные доказательства, которые содержат существенные противоречия по обстоятельствам проверки одежды пациентов А на наличие посторонних предметов, суд не дал им оценку, не указал, по каким основаниям он принял одни доказательства и отверг другие.

Выводы суда о том, что подсудимый в нарушение должностных предписаний, после того, как одел пациента в теплую одежду, имея реальную возможность наблюдения за ним, устранился от этого, так как находился на кухне и отдыхал, не будучи занятым каким-либо делом, связанным с исполнением своих профессиональных обязанностей, объективно ничем не подтверждены.

Так согласно показаниям подсудимого, отраженным в протоколе судебного заседания, после выполнения указания врача об утеплении Г., он продолжал готовиться к пересмене, занимался приготовлением дезинфицирующих составов, зайдя на кухню, протирал стол, в этот момент пришла Ф.И., и они услышав крик, побежали в палату.

Доводы Горбовских А.В. о том, что он в течение всей смены занимался выполнением своих профессиональных обязанностей, судом не были опровергнуты.

Так из показаний свидетеля Ф.И., на которые, как на доказательства виновности, сослался суд, следует, что после уборки в ванной, она зашла в буфет, где находился Горбовских А.В.

Согласно Должностной инструкции ***, на последнего кроме обязанности работы в палате, также возложены обязанности работы в ванной комнате, буфете, по уборке помещений и сопровождению обеспечиваемых.( т.* л.д. *)

Суд в приговоре указал на аналогичность показаний всех свидетелей – медперсонала А, в том, что основная часть работы *** – хозяйственные работы по приготовлению дезинфицирующих составов, уборке, санитарной обработке всех помещений палат соматического наблюдения, выполняется в отсутствие пациентов, что физически исключает визуальное непрерывное наблюдение за ними. Значительная часть времени затрачивается на одевание и раздевание пациентов, смену памперсов, санитарно-гигиеническое обслуживание, кормление. При этом, смена белья, помывка, обработка пролежней каждого пациента требует участия не менее двух санитаров. В составе дежурной смены в помещениях четырех палат соматического наблюдения ***, расположенных на первом этаже здания, работают два санитара. Медицинская сестра палатная (постовая) большую часть рабочего времени находится на посту ***, помещения которого располагаются на 2 и третьем этаже. (*. приговора)

Изложив существо показаний сотрудников А, из которых следует невозможность наблюдения *** одновременно всех пациентов соматического отделения в ходе его рабочей смены, суд не дал оценки указанным обстоятельствам, сославшись лишь на показания *** учреждения К.А. о необходимости постоянного визуального наблюдения медперсонала смены за пациентами.

Таким образом, выводы суда о том, что *** Горбовских А.В. устранился от наблюдения за пациентом, не будучи занятым каким-либо делом, связанным с исполнением своих профессиональных обязанностей, не соответствуют установленным в ходе судебного разбирательства фактическим обстоятельствам.

Из материалов дела и акта судебно-медицинской экспертизы следует, что смерть потерпевшего Г. наступила от термических ожогов лица, шеи, груди, живота, верхних и нижних конечностей 2-3Б степени 40% общей поверхности тела, образовавшихся в результате воздействия высокотемпературного термического фактора ( открытого пламени).

При этом, изложенные в приговоре выводы суда о причине возгорания основаны лишь на факте обнаружения фрагмента спички на одежде потерпевшего, а доводы о наличии коробки спичек, с помощью которой произошло возгорание — на предположениях.

Как следует из показаний всех свидетелей-сотрудников А, прибывших в палату №* сразу после сообщения о пожаре, каких-либо посторонних предметов, в том числе с помощью которых возможно возгорание, в палате не было. В ходе осмотра места происшествия _ _ также не было обнаружено таких предметов. Доводы суда о возможности сокрытия следов возгорания сотрудниками А, являются предположением и не могут быть положены в обоснование вывода о наличии коробки спичек, без приведения соответствующих доказательств.

В соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, при выявлении обстоятельств, вызывающих сомнения в обоснованности обвинения, при наличии противоречий в исследованных доказательствах, суд обязан устранить возникшие сомнения и противоречия. Невыполнение этой обязанности судом является фундаментальным нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку объективно сопряжено с лишением подсудимого Горбовских А.В. его конституционного права на справедливое судебное разбирательство и тем самым предопределяет невозможность констатировать законность постановленного в отношении него судебного решения.

В соответствии с п.2 ст. 389.15 и ч.1 ст. 389.17 УПК РФ основанием для отмены судебного решения в апелляционном порядке является нарушение уголовно-процессуального закона, которое путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияло или могло повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого судебного решения.

Апелляционная инстанция считает, что допущенные судом первой инстанции нарушения уголовно-процессуального закона могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

Поскольку допущенные нарушения не могут быть устранены в суде апелляционной инстанции, ввиду нарушения судом фундаментальных основ уголовного судопроизводства, последствия которых привели к нарушению прав сторон на справедливое судебное разбирательство, в соответствии с положениями ч.ч. 1 и 2 ст. 389.22 УПК РФ приговор подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции, в ходе которого суду необходимо устранить допущенные нарушения уголовно-процессуального закона, выяснить и дать надлежащую оценку всем представленным доказательствам на основе состязательности сторон и решить вопрос о виновности или невиновности Горбовских А.В. в инкриминируемом ему преступлении, а в случае признания виновным, решить вопрос о назначении справедливого наказания.

В обсуждение остальных доводов, содержащихся в апелляционной жалобе, апелляционная инстанция не входит, так как они могут быть проверены при новом рассмотрении уголовного дела.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.13, п.п.1,2 ч. 1 ст. 389.15, п. 4 ч. 1 ст. 389.20, ст.389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

Приговор Апатитского городского суда Мурманской области от 30.09.2016 в отношении Горбовских А.В. отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

Меру пресечения – обязательство о явке, оставить без изменения.

Апелляционную жалобу адвоката Ермакова Е.П. удовлетворить частично.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в порядке главы 47.1 УПК РФ.

Председательствующий И.П. Хлебникова